Александр Иванович КАЗАРСКИЙ

Алекса́ндр Ива́нович Каза́рский (16 июня 1797, местечко Дубровно, Горецкий повет, Белорусская губерния — 16 июня 1833, г.Николаев) — русский военный моряк, герой русско-турецкой войны 1828—1829 годов, капитан 1-го ранга (1831), кавалер ордена Святого Георгия. В звании флигель-адъютанта состоял в свите императораНиколая I. Получил широкую известность после того, как 18-пушечный бриг «Меркурий» под его командованием одержал победу в бою с двумя турецкими линейными кораблями. 

Происхождение

Ранние годы. Казарский родился в семье отставного губернского секретаря, управляющего имением князя Любомирского. Александр был четвёртым ребёнком в семье Ивана Кузьмича и Татьяны Гавриловны Казарских. У него был младший брат Николай и три старших сестры: Прасковья, Екатерина, Матрёна.

В детстве Александр учился в церковно-приходской школе, где священник Дубровненского православного прихода преподавал ему грамоту, а молодой ксёндз — математику, латынь и французский язык. В доме Казарских не поощрялось чтение книг, зато отец привил Александру уверенность в непоколебимости устоев империи, дал чёткое понятие о чести и верности Отечеству.

В 1808 году к Казарским приехал крёстный Александра — Василий Семёнович, двоюродный брат Ивана Кузьмича. Незадолго до этого он получил должность в обер-интендантстве Черноморского флота и предложил определить Александра в Черноморское штурманское училище в Николаеве. Отец согласился и, по свидетельству капитан-лейтенанта Ивана Николаевича Сущева, первого биографа Казарского, сказал на прощание: «Честное имя, Саша, — это единственное, что оставлю тебе в наследство».

Карьера

Александр Казарский поступил волонтёром на флот в 1811 году, став кадетом Николаевского штурманского училища. Занятия в училище сопровождались историями о боевой славе русского флота. Среди учителей Казарского был Л. А. Латышев, плававший с Ушаковым и принимавший участие во взятии Корфу. Со времён обучения в училище кумиром Казарского на всю жизнь стал адмирал Сенявин. Будучи скромным и застенчивым, Александр тяжело сходился с людьми и настоящих друзей не имел. Тем не менее, он сошёлся с некоторыми сокурсниками по кадетскому корпусу из которых можно выделить Николая Чижова, сына военного советника и племянника заслуженного профессора Петербургского университета Дмитрия Семёновича Чижова. Казарский и Чижов стали приятелями. Николай был начитан и привил Александру любовь к литературе.

30 августа 1813 года Казарский был записан гардемарином на Черноморский флот, а в 1814-м произведён в мичманы. В начале флотской карьеры он ходил на бригантинах «Десна» и «Клеопатра», перевозивших грузы между черноморскими портами, а позже по собственному рапорту был направлен на Дунайскую флотилию, где его назначили командиром отряда мелких гребных судов в Измаиле. Перед отправкой в Измаил Александр посетил Дубровно и нашёл родной дом в запустении: отец умер, сёстры Прасковья и Екатерина вышли замуж, мать Татьяна Гавриловна уехала на свою родину в Малороссию, а Матрёна погибла, бросившись в Днепр, когда спасалась от преследовавших её французских солдат, занявших город в 1812 году.

В 1819 году Казарский был произведён в лейтенанты и назначен на фрегат «Евстафий», который отправился в Севастополь. На Черноморском флоте Казарский служил под началом Ивана Семёновича Скаловского, которого считал своим кумиром с юности. Под началом Скаловского Казарский прошёл хорошую командирскую школу, усвоил основные принципы, которыми должен руководствоваться офицер: действовать самостоятельно и решительно, уметь установить взаимопонимание с экипажем, разгадывать замыслы и опережать действия противника.

После службы на «Евстафии» Казарский выходил в практические плавания на шхуне «Севастополь», служил на транспортах «Ингул» и «Соперник», на катере «Сокол», бриге «Меркурий», командиром которого стал через несколько лет, и на линейном корабле.

Взятие Анапы и Варны

В 1828 году Казарский командовал транспортным судном «Соперник». Судно участвовало в высадке войск третьей бригады и доставке вооружений. А. С. Грейг распорядился оборудовать транспорт «единорогом», что перевело транспортное судно в разряд бомбардирских кораблей. В то время, как основной флот не мог подойти к крепости по мелководью, «Соперник» под командованием Казарского в течение трёх недель, маневрируя, обстреливал её укрепления. За время осады Анапы «Соперник» получил шесть пробоин корпуса и два повреждения рангоута, но до последнего дня осады продолжал атаковать крепость. За участие во взятии Анапы Александр Казарский был произведён в капитан-лейтенанты.

В сентябре того же года по схожему сценарию была взята Варна, и за проявленную при этом храбрость Казарский был награждён золотой саблей.

На «Меркурии» 

В 1829 году Грейг назначил Казарского командиром 18-пушечного брига «Меркурий». Александр Иванович служил на «Меркурии» несколькими годами раньше, поэтому корабль был ему хорошо знаком.

Под командованием капитан-лейтенанта Казарского «Меркурий» совершил один из самых выдающихся подвигов в истории морских сражений. 14 мая 1829 года 18-пушечный бриг был настигнут двумя турецкими кораблями «Селимие» и «Реал-беем», имеющими в сумме десятикратное превосходство в количестве орудий. Приняв неравный бой, экипаж брига под командованием Казарского одержал блестящую победу, нанеся противнику повреждения, принудившие его выйти из боя. 

В своём донесении адмиралу Грейгу Казарский писал:

…Мы единодушно решили драться до последней крайности, и если будет сбит рангоут или в трюме вода прибудет до невозможности откачиваться, то, свалившись с каким-нибудь кораблём, тот, кто ещё в живых из офицеров, выстрелом из пистолета должен зажечь крюйткамеру.

В половине третьего пополудни турки приблизились на расстояние выстрела, и их снаряды стали попадать в паруса и такелаж «Меркурия», а один попал в вёсла, выбив гребцов с банок. В это время Казарский сидел на юте и не разрешал стрелять, чтобы не тратить напрасно заряды.

Это вызвало замешательство команды. Казарский, видя это, сказал матросам ободряющие слова: «Что вы, ребята? Ничего, пускай пугают — они везут нам Георгия…»

В результате неравного боя «Меркурий» потерял убитыми 4 человека, ранеными 6 человек, при этом сам Казарский получил контузию головы.

Примечательно, что во время боя на «Реал-Бее» вместе со своей командой находился предыдущий командир «Меркурия» — пленный капитан 2 ранга Стройников, без боя сдавший несколькими днями ранее фрегат «Рафаил».

Штурман «Реал-бея» в своём письме, посланном из Биюлимана 27 мая 1829 года, так описал бой:

Во вторник, с рассветом, приближаясь к Босфору, мы приметили три русских судна, фрегат и два брига; мы погнались за ними, но только догнать могли один бриг в 3 часа пополудни. Корабль капудан-паши и наш открыли тогда сильный огонь. Дело неслыханное и невероятное. Мы не могли заставить его сдаться: он дрался, ретируясь и маневрируя со всем искусством опытного военного капитана, до того, что, стыдно сказать, мы прекратили сражение, и он со славою продолжал путь.

Бриг сей должен был потерять, без сомнения, половину своей команды, потому что один раз он был от нашего корабля на пистолетный выстрел, и он, конечно, ещё более был бы повреждён, если бы капудан-паша не прекратил огня часом ранее нас.

И далее: В продолжение сражения командир русского фрегата говорил мне, что капитан сего брига никогда не сдастся, и если он потеряет всю надежду, то тогда взорвёт бриг свой на воздух. Ежели в великих деяниях древних и наших времён находятся подвиги храбрости, то сей поступок должен все оные помрачить, и имя сего героя достойно быть начертано золотыми литерами на храме Славы: он называется капитан-лейтенант Казарский, а бриг — «Меркурий». С двадцатью пушками, не более, он дрался против двухсот двадцати в виду неприятельского флота, бывшего у него на ветре.

Награды:

Бриг «Меркурий», вторым, после линейного корабля «Азов», был награждён кормовым Георгиевским флагом и вымпелом (торжественная церемония поднятия флага и вымпела, на которой присутствовал и Казарский, состоялась 3 мая 1830 года). Кроме того, указом императора предписывалось всегда иметь в составе Черноморского флота бриг, построенный по чертежам «Меркурия».

Капитан-лейтенант Казарский и поручик Прокофьев получили орден Святого Георгия IV класса, остальные офицеры — ордена Святого Владимира IV степени с бантом, нижние чины — знаки отличия Военного ордена Святого Георгия.

Все офицеры были произведены в следующие чины и получили право добавить на свои фамильные гербы изображение тульского пистолета, выстрелом которого предполагалось взорвать порох в крюйт-камере в том случае, если бриг потеряет возможность сопротивляться.

Согласно резолюции императора капитан-лейтенант Казарский, кроме всего прочего, был произведён в капитаны 2 ранга и назначен флигель-адъютантом, а все офицеры и матросы корабля были удостоены права на пенсию в размере их двойного жалования.

Портрет А.И. Казарского из Центрального Военно-морского музея С.-Петербурга

Позже (1840 - 1848 гг.) бригом «Меркурий» командовал капитан-лейтенант Николай Иванович Казарский (младший брат А. И. Казарского)

Герб Александра Казарского

Щит разделен на да три части, из коих в первой в голубом поле изображен золотый пистолет и под оным серебряная луна, рогами вниз обращенная. Во второй в золотом поле между лавровою и масличною ветвиями чернаго цвета стропило. В нижней пространной части В серебряном поле военное судно с распущенными парусами. Посредине в малом щитке изображен употребляемый в роде Козарскаго герб, то есть: в красном поле извивающийся уж, увенчанный дворянскою короною, и лержащий во рту яблоко. Щит увенчан дворянскими шлемом и короною с пятью на оной строусовыми перьями. Намет на щите голубый и золотый, подложенный серебром и красным.

«Бриг „Меркурий“, атакованный двумя турецкими кораблями» картина Ивана Айвазовского

Дальнейшая служба

В 1829 году, с 26 мая по 17 июля Казарский командовал 44-пушечным фрегатом «Поспешный» и принял участие во взятии Месемврии. С 17 июля 1829 по 1830 год он был капитаном 60-пушечного фрегата «Тенедос». Этот фрегат относился к самым крупным фрегатам русского флота, которые иногда называли 60-пушечными линейными кораблями. До октября 1829 года «Тенедос» под командованием Казарского трижды выходил к Босфору.

В 1830 году Казарский был отправлен в Англию с князем Трубецким для поздравления короля Вильгельма IV. В 1831 году за отличную службу Александр Иванович был произведён в капитаны 1-го ранга, после чего был уволен от командования кораблём и поступил в свиту Николая I. Состоя в свите, был командирован в Казань для определения целесообразности дальнейшего существования Казанского адмиралтейства. После командировки прошёл по рекам и озёрам из Белого моря до Онеги в поисках нового водного пути.

Указ Николая I предписывал всегда иметь в составе Черноморского флота бриг, аналогичный «Меркурию» с его флагом и командой:

Мы желаем, дабы память безпримернаго дела сего сохранилась до позднейших времен, вследствие сего повелеваем вам распорядиться: когда бриг сей приходит в неспособность продолжать более служение на море, построить по одному с ним чертежу и совершенным с ним сходством во всем другое такое же судно, наименовав его «Меркурий» приписав к тому же экипажу, на который перенести и пожалованный флаг с вымпелом; когда же и сие судно станет приходить в ветхость, заменить его другим новым, по тому же чертежу построенным, продолжая сие таким образом до времен позднейших. Мы желаем, дабы память знаменитых заслуг команды брига «Меркурий» и его никогда во флоте не исчезала а, переходя из рода в род на вечныя времена, служила примером потомству

Малое гидрографическое судно проекта 860 «Память Меркурия»

корвет "Меркурий" (пр.20380) 

Смерть

В 1833 году Казарский был направлен для проведения ревизии и проверки тыловых контор и складов в черноморских портах, но через короткое время после прибытия в Николаев внезапно скончался от отравления. Для отравления, предположительно, использовался кофе с мышьяком.

Моцкепич, дядя Казарского, оставил ему в наследство 70 тысяч рублей, шкатулка с которыми была разграблена с участием Автомонова, николаевского полицмейстера. По свидетельству графа Бенкендорфа, Казарский собирался непременно отыскать виновного. Бенкендорф утверждал, что Автомонов имел отношения с супругой капитан-командора Михайловой, приятельница которой, Роза Ивановна, имела близкое знакомство с неким аптекарем.

Казарский, отобедав у Михайловой, выпил чашку кофе и почувствовал себя плохо. Близкая знакомая Казарских, Елизавета Фаренникова, утверждала, что в последние дни Казарский, заходя к кому-либо, ничего не ел и не пил, так как был предупреждён о возможном покушении. Даже некую немку, у которой остановился в Николаеве, он просил попробовать каждое блюдо, прежде чем самому приступить к еде. Однако Казарский не смог отказать красавице-дочери хозяина дома, которая поднесла ему чашку с отравленным кофе. За разговором Александр Иванович выпил всю чашку. По утверждению штабс-лекаря Петрушевского, к которому обратился Казарский, тот постоянно плевал, от чего на полу образовались чёрные пятна, которые не удавалось смыть. Фаренникова утверждает, что и доктор был в сговоре против Казарского, так как вместо того, чтобы дать ему противоядие, усадил его в горячую ванну несмотря на то, что сам Казарский говорил ему, что отравлен. После смерти тело Казарского почернело, голова и грудь раздулись, лицо обвалилось, волосы выпали, глазные яблоки лопнули, а ноги по ступни отвалились в гробу. Эти изменения произошли менее чем за двое суток, и некоторые авторы утверждают, что их причиной стало не отравление, а летняя жара, а причиной смерти стал обыкновенный грипп. В своей записке Бенкендорф говорит, что следствие Грейга по делу о смерти Казарского ничего не открыло и другое следствие вряд ли будет успешным, поскольку Автомонов, участие которого в заговоре против Казарского подозревал граф, является близким родственником генерал-адъютанта Лазарева.

По мнению историка флота Владимира Шигина версия, представленная в записке Бенкендорфа об отравлении из-за наследства сфабрикована. Фактической причиной отравления была деятельность Казарского как ревизора Черноморского флота и черноморских портов и вскрытие им фактов злоупотребления и коррупции высших флотских начальников под руководством адмирала А.С. Грейга.

 

Рисунок А. С. Пушкина. Казарский в верхнем ряду слева

Внешние изменения Казарского после смерти подтверждала и Елизавета Фаренникова, бывшая тому свидетельницей: «голова, лицо распухли до невозможности, почернели, как уголь; руки распухли, почернели аксельбанты, эполеты, всё почернело… когда стали класть в гроб, то волосы упали на подушку». Гибель Казарского Фаренникова связывает с его ревизорской деятельностью и беспорядками и злоупотреблениями, царившими в то время на флоте.

Во время похорон за гробом шло множество людей, среди которых были вдовы и сироты, которым Казарский много помогал. Рыдая, они кричали: «Убили, погубили нашего благодетеля! Отравили нашего отца!».

Через шесть месяцев из Санкт-Петербурга прибыла следственная комиссия, которая эксгумировала труп и извлекла внутренние органы для отправки в столицу, однако, как вспоминает Фаренникова, этим дело и кончилось.

Казарский был лично знаком с А. С. Пушкиным, П. А. Вяземским и К. И. Далем. Известен «пророческий» рисунок Пушкина, на котором тот изобразил портреты Казарского, Сильво, Фурнье, Даля и Зайцевского (над рисунком сделана подпись заглавных букв фамилий изображённых людей: Q, S, F, D, Z) и топор, касающийся Даля и Казарского, которые после были отравлены в Николаеве.

Увековечивание памяти

Могила в Николаеве

Памятник Казарскому в Севастополе.

Первым предложил увековечить подвиг брига командующий Черноморской эскадрой адмирал М. П. Лазарев. По его же инициативе проводился сбор средств на сооружение памятника, всего было собрано 12 тысяч рублей. Памятник был заложен к пятилетию подвига брига «Меркурий» — в 1834-м и открыт в 1839 году на Мичманском бульваре Севастополя. Он был выполнен по проекту академика архитектуры А. П. Брюлова. Строительные работы выполнил мастер О. Г. Нюман. Строительство велось на средства, собранные моряками Черноморского и Балтийского флотов.

Памятник сооружен в стиле классицизма. На усеченной пирамиде из крымбальского известняка установлена античная трирема. На подиуме в небольших нишах помещены горельефные изображения А. И. Казарского и античных богов —Ники (богиня победы), Нептуна и Меркурия. На постаменте — два маскарона и военные атрибуты, символизирующие славу и доблесть. В одном из документов Центрального государственного архива в Москве указано, что надпись «Казарскому. Потомству в пример» велел написать сам Николай I.

Памятник Александру Казарскому стал первым памятником, воздвигнутым в городе Севастополе.

Объекты, названные в честь А.И. Казарского

Бриг Балтийского флота

Минный крейсер "Казарский"

Морской тральщик "Александр Казарский"

пр. 12042 паром "Капитан-лейтенант КАЗАРСКИЙ"

8 июня 1954 года в честь Казарского была названа улица в Нахимовском районе Севастополя, ранее носившая имя Четвёртой Параллельной, а в Ленинском районе Николаева (микрорайон Водопой) именем Казарского назван переулок.

Мемориальный камень, на родине А.И. Казарского в гор. Дубровно.

28 июня 2019 года открыт бюст Александру Ивановичу в Севастопольском Черноморском Высшем Военно-морском училище им. П.С. Нахимова.

Монета 250 рублей 2014 г. — Знаменитые корабли Российского флота — Бриг «Меркурий»

К 225 летию Казарского А.И. общественное объединение "Белорусский союз военных моряков" выпустило памятную медаль.